Урок тянулся невыносимо долго, отчего не оставалось ни малейших сил держать глаза открытыми. Тяжело опершись щекой на ладонь, Генри гонял по парте карандаш, с нетерпением дожидаясь конца этой пытки, даже несмотря на то, что обычно мисс Бланшард умела с легкостью увлечь их описаниями красот внешнего мира.
Того, что несомненно лежал далеко за стенами душного класса и крошечного Сторибрука. Хотя бы по таким причинам.
- К следующему уроку вы должны будете подготовить сочинение на тему «Выдающийся  горожанин на которого я бы хотел стать похожим». Лучшая работа будет зачитана на открытом уроке в присутствии наших героев!  - проглотив преисполненный досады стон, Генри все же уперся лбом в столешницу, признавая окончательное поражение. Сегодня учительница решила побить все рекорды занудства, обрекая своих учеников на бесплодные попытки разговорить… дайте-ка предположим – психолога, учительницу, хозяйку кафе и … и … все.  По его скромным ощущениям, он уже лет двадцать из своей десятилетней жизни выслушивает сомнительные откровения о том, что миссис Лукас вкусно готовит, мистер Хоппер добрый, а мисс Мэри Маргарет очень милая, раз к ней на ладонь смело прилетают птички.
«Насыпь себе зерна побольше и тогда целый страус прилетит» - мрачно подумал Генри, даже ухом не ведя на предостерегающее шипение Грейс, явно старавшейся его о чем-то предупредить.
- Полагаю, ты уже выбрал своего героя, да, Генри? – а временами мисс Бланшард была попросту невыносима. Подняв на неё глаза, мальчик было собрался брякнуть, что нет и вообще не хочет писать, но та вдруг мило улыбнулась и всплеснула руками, - Ну конечно же, ты расскажешь нам о своей маме, нашем уважаемом мэре. – под тяжелый вздох соседки (еще бы, тут даже бегать не надо за материалом, сиди и пиши), Генри вдруг осенило.
- Не-а, - выпрямившись  на жестком стуле, мальчик внезапно испытал неподдельный интерес к заданию, увидев в нем новые горизонты. Вызов, который можно было бросить всем и вся без исключения. – С мамой решила поговорить Грейс, я выбрал себе другого собеседника.
- И кого же позволь узнать?
- Мистера Голда!

Стоит ли говорить, что этим вечером Генри уходил из школы героем? Сумасшедшим, но все же героем!  Никто из школьников не позволял себе даже носом прижаться к витрине лавки антиквара (старьевщиком его называли некоторые взрослые и то, как казалось мальчику, шепотом и украдкой, как будто мистер Голд мог услышать), а тут такой скандал.  Прорыв! Может быть, даже в школьной газете о нем напишут?
Тем более, даже если разговор с довольно-таки нелюдимым человеком не заладиться – что мешает Генри придумать свою «историю», приблизительно придерживаясь общих настроений? Кто его проверит, ха-ха-ха, при живом-то психологе, учительнице и хозяйке кафе.
О, точно, еще была Руби! Но о ней Мэри Маргарет почему-то категорически не разрешила писать.
Чувствуя взгляды однокашников, толпившихся у остановки автобуса, Генри решительно поддернул сползший рюкзак и пересек пустынную улицу, направляясь прямиком к таинственной лавке.
Наверное надо было достать блокнот  и ручку, но из более-менее приличного у него была тетрадка со «Звездными войнами», а вот уверенности что мистеру Голду понравится обложка с Дартом Вейдером было ни на грош.  «Лаааадно, разберемся по ситуации» - подумал отважный покоритель ни разу не посещаемой лавки, осторожно открывая в неё дверь  и попутно выключая плеер, в котором как раз звучала песенка про маленького крокодила по имени Шнаппи, который полз хвастаться маме своими острыми зубками и тем, как он браво се кусает. В местной обстановке такое показалось на редкость неуместным.
- Мистер Голд? – вежливо, на случай если колокольчик брякнул не слишком сильно, позвал мальчик, оглядывая самую странную коллекцию странных штук на свете. – У вас была дверь открыта, если что, вы здесь? – «черт, надо было спросить здесь ли вы, а то дверь открыта…»